Специи, выстроившиеся в ровный ряд на кухонной тумбе, вытяжка работает на полную, разнося по кухне аромат жареной картошки. Действия скорее механические и отточенные. По сути, в готовке нет ничего сложного, это просто четкое следование инструкциям, выверенным годами. В первый раз сомнения и переживания, но дальше все согласно техническим картам. Не сложно [если ты не Сергей Разумовский, пафосно заявляющий, что предпочитаешь не тратить свое время зря и лучше потратишься на доставку, но все еще просто умудряющийся сжечь то, что почти целиком состоит из воды, что тоже своего рода талант, что уж там], не сложнее чем получить приказ и четко ему следовать.
Олег не думает о том, что жизнь "согласно инструкциям" - это бесполезная трата тех самых жизненных ресурсов. Просто зачем пытаться исправить то, что придумали задолго до тебя и что отлично работает, без разных попыток нововведений. Преданность традициям? Возможно. Обычно это обличают в брезгливое понятие "конформизм", бросаясь им, словно горячими углями в лицо. Но это не более чем банальнейшая логика, велящая не тратить лишнее время на переосмысление того, что в этом совсем никак не нуждается. Олег думает о том, что ему с таким образом мышления место точно не здесь, а все еще в какой-то условной Сирии, но это тоже лишь издержки профессии и образа мышления. К простому и удобному привыкаешь даже быстрее, чем твое тело и твой разум осознают, что это твоя новая привычка. Как теребить мочку уха, когда о чем-то думаешь или как механически занимать чем-то руки, когда говоришь с кем-то по телефону, а курение не в счет, но тоже где-то близко.
Олег готовить любит, потому что в этом он ощущает себя комфортно. Оставаться наедине с самим собой и своими мыслями не всегда нравится, но почему бы и нет. Когда у тебя в руках картошка из ближайшего супермаркета, нож - он не признает все эти навороченные "чистилки" для овощей, отдавая предпочтение хорошо наточенному ножу, но это тоже лишь привычка, о которой не задумываешься - и полное отсутствие чего-то [кого-то], что должно бы составить компанию, особо ничем не займешься. Он слишком устал от аудиокниг и от сериалов на фоне. Временами казалось, что он близок к тому, чтобы понемногу начать сходить с ума из-за необходимости большую часть времени проводить взаперти.
Если он уже давно не сошел. С учетом всех обстоятельств.
Старенький телефон - кнопочный такой, ровно из тех, которые переживут и атомный удар, концентрированно в эту точку, конкретно в эту квартиру, телефон выживет, а остальное пусть горит и полыхает - отмалчивается. Олег бросает на него косой взгляд, а затем отводит, возвращаясь к картошке, поелозив лопаткой по днищу сковороды. За Леру Олег если и волнуется, то предпочитает не говорить об этом и не демонстрировать. Просто потому что волнение - это предпосылка к панике и ответной неуверенности в том, что именно они все делают. Справедливости ради, Олег уверен и не был, но вслух, опять же, высказывался лишь точечно и редко. Ну, как та самая ядерная боеголовка, которую предсказать можно, а предотвратить было не вариант. Конформизм хорош предсказуемостью, если кому-то интересно. Нет в нем абсолютно ничего плохого. Ровно так же, как нет ничего плохого и в том, что Олег, по сути своей, чопорный и прямолинейный мудак, которого легко прочесть, понять и угадать. Его мотивы кристально ясны - но не чисты, окей - и понятны. И, снова возвращаясь к Лере, Олег думал о том, что она достойна большего в жизни. Но просто обстоятельства складывались так, что светило ей исключительно то, что она и получала. Убийцу и террориста, которые больше вредили ей - в любых перспективах - чем помогали. Сделка была честной, но лишь в моменте времени. А они здесь все, вроде как, не послы доброй воли.
Если бы Олег хотел повыебываться наличием доброго сердца, он пошел бы волонтером в "красный крест", а не головы моджахедам отрезать и подрывать застоявшиеся скрепные скрепы безумия. Условно говоря. Ровно так же, Разумовский ограничился бы раздачей денег всем сирым и убогим, а не пошел бы сжигать "неверных". Насчет Леры вопрос открытый. Ее идеология ограничивалась тем, что абсолютно хуево было то, что делал и один, и второй, но Бог велел прощать, ага?
Где был тот Бог, когда происходили геноциды, кровавые войны и несправедливо умирали невинные - вопрос тоже открытый.
Но это так.
Если что вдруг.
Олег думает о том, что думать вообще-то вредно. Это подрывает все возможные устои и заставляет сомневаться во всем, что тебя окружает. И заставляет сомневаться в людях. Лера девочка умная, думает слишком много. И Олегу почти что жаль ее. Потому что его мысли довели его ровно вот до этого момента, в котором он находится сейчас. Квартира, кухня, картошка. А еще надо позвонить Разумовскому, чтобы вставить ему молчаливых нравоучительных пистонов за то, что наверняка хреново спал, не соизволил даже заказать еды и вообще почему-то не дома. Нет, ну, в смысле ясно почему, но не важно. И потом еще тысяча "еще", среди которых Лера, которую уже достаточно спокойно отпускают на одиночные задания. Без присутствия Олега, который должен бы подстраховать и вывезти любую внештатную ситуацию. Но на связи с Макаровой только Разумовский. И Олег решительно против. Но еще недостаточно для того, чтобы прогремел первый взрыв.
Когда в коридоре раздается тихий щелчок замка на входной двери, Олег подхватывает полотенце вытирая им руки и выглядывает в коридор. В дверном проеме показывается взъерошенная - всегда такая - Лера и Волков кивает. То ли здороваясь, то ли одобряя в стиле "молодец, что живая", то ли что-то в стиле "идущие на смерть приветствуют тебя". Странная штука, короче.
Олег, в общем-то, не сильно любит спрашивать о чем-то. Даже о том, что имеет непосредственное отношение к их общему делу (они ж тут типа как общественная организация, ага, те самые волонтеры). Поэтому он возвращается обратно на кухню, мысленно переключаясь на всякие обыденные размышления о том, что еще нужно сделать, чтобы ужин был вкусным хотя бы на отметке "пять". Из пяти, соответственно.
- Как прошло? - все же хрипло уточняет Волков, не оборачиваясь, но точно зная, что Лера показалась где-то в дверном проеме кухни. Это тоже инстинкты и привычки: в любом состоянии отслеживать происходящее и понимать, откуда именно может исходить угроза. От Леры он угрозы не ощущает. Хотя бы потому что - давайте честно - она ему не соперница. И вряд ли всерьез пока может претендовать на это звание. Предстоит еще много работы. Конкретно на эту часть он согласен без "но". Просто потому что его доброе сердце велит ему научить Макарову защищать себя, пока этот мир ее не сожрал.

Следить за своей спиной и сканировать на предмет наличия опасности - просто еще одна привычка, в числе сотни других, точно таких же. Иногда это начинает напоминать психическое отклонение и нездоровые мании. Но кто вообще бы сказал, что Олег здоров? С его-то стилем жизни и со всем тем, что его окружает, удивительно то, что он не сломался настолько, чтобы отъехать в ближайшую дурку. Но жизнь она ведь вообще не ласковый котик, клубочком сворачивающийся у тебя на груди, а скорее уродливый монстр, который ежедневно пытается исполосовать тебя в мясо и кровь. Не очень-то поэтично, зато для всех вполне знакомо и понятно.
Для Волкова, в конечном итоге, даже квартира не является безопасной гаванью, в которой можно позволить себе расслабиться, отпустить контроль и немного разгрузиться. Он слишком часто попадал в ситуации, где безопасная гавань моментально превращалась в эпицентр взрыва. В конечном итоге, ты никогда не бываешь застрахован даже от шальной пули, кирпича на голову или подорвавшегося баллона с газом, у соседа-алкаша, который просто не закрутил конфорку. Случайности - как основа всего и вся.
Леру бояться смысла нет никакого, потому что нет ни единой возможности для того, чтобы она вдруг решила напасть на Олега со спины. На ее месте, Олег бы тогда сразу проделывал нечто подобное с Разумовским. Промежуточное звено ни к чему. И у этой гидры надо отрубать одну определенную голову. Но это просто размышления. Ленивые и не особо основательные, потому что ничего за собой не несут.
Олег хотел бы сказать о том, что он не особенно сильно - все еще - одобряет то, что теперь Лера работает одна. Не так чтобы Волкову было нечем занять свое время и он вдруг стал заботливым родителем, который бегает следом за чадом, чтобы то, не дай Бог, колени себе не расшибло. Тем более, Лера была достаточно самостоятельной и умной для того, чтобы в первую очередь ставить на свою безопасность. Олег и сам таким был. Миссия не будет успешной, если в процессе ее выполнения ты банально откинешься, а дальше как хотите. Все это выдумки кино, где командир ставит задачу умереть, но выполнить. Тот командир, который бросался жизнями личного состава - хреновый командир, которому ничего доверить нельзя, иначе проебет. Мертвый солдат - бесполезный солдат. Ты можешь завалить одно задание, но выжить и затем с блеском завершить тысячу последующих. Это банальная работа на результат в перспективе, а не в моменте.
Разумовский, кстати, командир хреновый. Но именно поэтому у него есть Олег. И Олег нужен ему даже больше, чем сам Сережа представляет.
- Увлекательно, - эхом откликается Волков, все еще не поворачиваясь к Лере лицом и продолжая помешивать картошку, чтобы не пригорела. Для Сергея то, что Лера больше не брыкается от каждого задания, а оставляет отзывы типа "увлекательно" - это маленькая победа. Но Олег не стал бы относиться к этому с таким энтузиазмом. Они все начинали так же, плюс-минус. Лера была больше похожа на Волкова. Так что он мог прикинуть, что весь ее энтузиазм - не так чтобы знак благословения свыше. Хор ангелов не запоет и ничего такого в принципе. Олег начинал ровно с того же. И вот где он теперь. В дальнейших пояснениях это не нуждается. - Это увлекательно, когда играешь на бумаге, как в "морской бой".
Пояснять и раскрывать свою мысль не хочется абсолютно. Как и цепляться с Разумовским потом на тему идеологий. И на тему того, что кое-кто из них не очень правильно влияет на сознание Макаровой. Кто именно из них - это пусть останется за кадром. О чем-нибудь они договорятся, конечно же. Но хотелось бы избежать лишних разборок. Хотя Волков и не питает никаких иллюзий на тему того, что Разумовский не в курсе того, что с идеологией в их "стае" все и правда достаточно скверно.
- Руки хорошо помыть. Овощи в миске на столе, тоже нужно помыть, порезать, готовим салат, - вместо нормального ответа на вопрос, командует Волков. Никто же не будет против, если они пропустят банальную часть с тем, чтобы отвечать скучными "да, готовлю", и еще более бессмысленными вопросами о том, не хочет ли она поужинать с ним. Наверное, последнее стоило бы уточнить, но как-то тоже не сильно хочется. Обычно Лера не имела привычки задерживаться и интересоваться тем, чем они заняты. Хотя это, кажется, первый раз, когда они дома совсем одни и где-то на фоне не маячит Разумовский, пытаясь кусочничать и тянуть еду со стола. Дурацкая привычка, которая слегка раздражает. Олег любит порядок. И не любит, когда еду хватают грязными руками. В каком-то смысле, Волкова можно немного обвинить в том, что он тут умудрился развести и возвести культ еды. Но это тоже нечто из психологических травм, которые не помешает отработать.
История просто о том, что если у тебя есть возможность сесть и поесть, как нормальный человек, то садись и делай это. Потом может и не получится уже.
Волков наконец-то оборачивается, подхватывая полотенце с кухонной тумбочки и вытирая об него руки. Склоняет голову, вопросительно вскидывая бровь и смотря на Леру. Ладно, может, ему следует пояснить.
- Не хочу ужинать один. Его сегодня нет. Наготовил слишком много.
Итак, это тоже можно бросить в копилку маленьких психозов и странностей. Нежелание есть в одиночестве.